Геннадий Макаров, этномузыковед, педагог, кандидат искусствоведения, в своих исследованиях татарской музыки и истории ее развития выделяет несколько культурных пластов, каждый из которых по-своему уникален и важен для создания полной картины формирования искусства Поволжья.
– Геннадий Михайлович, с чего начался ваш интерес к этнической музыке?
– С раннего детства от мамы и от бабушки я слышал рассказы об исполнителях народной музыки и старинных инструментах. В то время в деревнях еще жили мастера, умеющие их изготавливать. С одним из них, Иваном Черкасовым, мне довелось познакомиться несколько позже. Он еще по старинным канонам делал гусли, думбры, кыл-кубызы. Сегодня, к сожалению, это искусство в значительной степени утеряно. Ушли в историю танбур — струнный инструмент с длинным грифом, ударный инструмент дандалай, похожий на гонг, дэф — разновидность бубна, давыл — разновидность военных барабанов.
– А какие инструменты считаются татарскими национальными сегодня?
– Что такое национальный инструмент, определить достаточно непросто. Одни забываются, постоянно появляются новые инструменты. Например, гармошка и баян в татарской культуре появились только 150 лет назад, но сегодня нашу музыку без них трудно представить.
Не так давно в Поволжье пришли из Европы гитара и мандолина. А в доевропейский период популярные струнные инструменты — это думбра, многострунный канун, а из доисламского периода дошел ятаган как элемент буддийской культуры.
До сего времени сохраняется традиция игры на псалтиревидных гуслях. В Поволжье гусли пришли вместе с христианской культурой из Новгорода. Примерно в 14-15-е века во время миссии Стефана Великопермского — святителя Пермской земли. Гусли прижились среди марийцев, чувашей, удмуртов и кряшен.
– Вы упомянули доисламский период. А сколько всего временных эпох можно выделить в истории развития татарской музыки?
– Это банально просто: Древний мир, Средневековье и Новое время. На протяжении этих эпох происходили процессы взаимовлияния различных культур: тюркской, иранской, славянской, западноевропейской. В Средневековье, в период Казанского ханства, сосуществовали две культуры: простонародная и дворцовая элитарная.
Это было время сильного влияния среднеазиатской иранской культуры. Среди татарской знати считалось престижным говорить на фарси. В господских домах пели и играли музыку в подражание музыкально-поэтическим традициям Бухары и Герата.
Например, казанский хан Мухаммед-Эмин дружил с Алишером Навои, и они регулярно отсылали друг другу подарки: ювелирные украшения, книги, музыкальные инструменты, музыкантов. Необходимо отметить, что иранская культура в тот период имела большее влияние на татар, чем арабская, и была для татарской знати тем же, чем позже стала французская культура для русских дворян.
В целом вопрос «Что такое этническая музыка?» очень сложен. Если мы говорим о наследии Болгара, то надо понимать, что речь идет не о едином народе, а о территории, населенной разными этническими группами, испытывавшими культурное влияние с разных сторон. Так было всегда. В древности на тюркские народы оказывала сильное влияние китайская культура, и это продолжалось вплоть до появления в Поволжье ислама.
А к началу 19-го века возникла европейская культурная экспансия. В Поволжье проникли западные музыкальные инструменты. В значительной степени это происходило через взаимодействие с русской музыкальной культурой.
Возвращение к истокам
– Какую музыку сегодня играют на площадках Татарстана?
– Наша с вами современность отличается мультикультурализмом. Сегодня границы культурной идентичности молодежи существенно раздвинуты. В музыкальных группах, исполняющих татарскую музыку, вполне могут играть русские музыканты, и наоборот. На казанских концертных площадках нетрудно услышать любителей ирландской и индийской музыки. Сегодня каждый играет то, что ему нравится, и на наших глазах создается новый музыкальный слой.
– Традиционная аутентичная музыка ушла в прошлое?
– Прежде всего этническая музыка — сложное многогранное явление. Взять, к примеру, этнический фольклор — то, что пели и играли испокон веков в общинной обрядовой культуре. Затем во второй половине 19-го века стала формироваться национальная культура, появился единый разговорный и литературный язык и общие популярные песни.
Национальная музыка — это собирательный образ, который в значительной степени формировался на профессиональной сцене. Если этническая музыка состоит из множества диалектных песенных вариантов, то национальная песня знакома всему национальному сообществу.
Сегодня музыканты снова начали обращаться к историческому музыкально-поэтическому наследию. Стали чаще звучать тюркские этнические инструменты и старинные напевы под аккомпанемент восточных средневековых инструментов.
К ним проявляет интерес молодежь, и эти традиции начинают возвращать свою популярность. Но есть проблемы с изготовлением и приобретением инструментов. В Татарстане только начинает формироваться гильдия мастеров-изготовителей, разбирающихся в звуке и технике обработки дерева.
В 2005-2007-х годах я читал лекции по изготовлению этнических инструментов на кафедре декоративно-прикладного искусства в Казанском государственном институте культуры. Надеюсь, что мои знания еще окажутся востребованными.
Объект исследования
– Геннадий Михайлович, вы ведь не только педагог и музыкант, но еще и фольклорист-исследователь.
– Исследование фольклора и музыкальных традиций — мое профессиональное увлечение. Свою первую работу в этой области я написал в 17 лет. Она была посвящена анализу музыкальных инструментов, которые упоминались в поэме «Сказание о Йусуфе» Кул Гали, в других произведениях средневековых авторов Волго-Уральского региона.
Ученый секретарь Института языка, литературы и истории имени Галимджана Ибрагимова Хасан Хайри в своем ответном письме очень положительно отозвался о моей еще юношеской работе. Это также подтолкнуло меня к идее заняться серьезными исследованиями.